Время тянется медленно. Секундная стрелка отбивает неровный ритм по барабанным перепонкам.
Медленно... Как же медленно!
Дрожащими пальцами мужчина заправляет кассету в видеомагнитофон. Во всем доме горит свет. Начинается музыка, по экрану бегут начальные титры. Затаив дыхание, мужчина садится на продавленный диван. И тут же вскакивает, услышав с улицы гудок клаксона. Мужчина подбегает к окну и, перед тем, как задернуть тяжелые плотные шторы, на несколько секунд замирает, вглядываясь, - сейчас для него каждая тень в густой чернильной темноте будто бы обретает очертания черной машины с наглухо затонированными стеклами - именно на таких приезжают Они.
Они поднимаются по лестнице, грохочуще ударяя по ступеням окованными каблуками сапогов. Они осторожно стучат в дверь, и Им открывают, не в силах противиться.
Он не услышит Их! Он не услышит, а значит и не откроет. Его для Них не существует.
Мужчина ставит иглу на пластинку.
Он не услышит Их!
Какофония звуков волнами расходится по всему дому. Мужчина, поминутно смотря на часы, нервно мечется по комнате. От постоянного шума болят виски, но сейчас это не важно.
Он не услышит Их! Они не смогут его забрать.
Словно молитву мужчина повторяет что-то про себя - считает оставшиеся до рассвета секунды.
Их так много...
Они не приходят днем, осталось всего несколько часов.
Зашипев, оборвалась пленка кассеты, закончилась еще одна вечность. Отчаявшись вытащить обрывки ленты, мужчина в сердцах ударяет по полированной теплой поверхности.
Медленно!
Из-за густых соседских яблонь в окна пробиваются дрожащие рыжеватые лучи - рассвет. Мужчина смеется и ничком падает на кровать.
Он спасен! Спасен-спасен-спасен. Спать!
Все затихает.
***
Взвизгивают тормозные колодки. Около дома медленно останавливается черный автомобиль с затонированными стеклами.